Lyrics Соль Земли - Пустые города
Views
114
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Соль Земли - Пустые города, and also a translation of a song with a video or clip.
Бег дворами, сквозь осеннее пламя.
Птицы оставили, сохраняя молчание,
Кто-то вылетел между небом и этажами.
Туманы ждут, сталкеры уходят в память.
Холодает. Воздух остынет до мая.
Сезон дождей по локоть листвой заметает.
Духов жёлтых вьюг город придаст огню.
Тоска сидела тихо, с пистолетом во рту.
Там между стен дороги куда-то ведут,
Вглубь отражения вод, по ту сторону лун.
К тесным компаниям, где акустика струн,
Туда где руки бездомных тянуться к костру.
Стаи крыльев в облака вбивают клинья,
Вечные ливни поливают районы пустые.
В роще платья сбросили тонкие ивы,
Тяжёлым снегом падают на плечи зимы.
Сними рассолом вчерашнее пьяное соло.
За забором ноябрь видели в сёлах.
Вниз по тропам льды спустились к озёрам,
Вой ветров не покинет пустынные зоны.
Где голоса, обречённое эхо в лесах.
Голод примерял оскал на морды собак.
Осень просто повисла вороньими гнёздами,
А мы, как спутники, там где далёкие звёзды.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Люди ушли из города туманным утром.
Гордые, неся на руках старых и мудрых.
Их лица растворились в предрассветной мгле,
В городе воцарились ветры, взяв разбег с полей.
Аллеи тяжелея, под дождями мокнут,
Обои пожелтели, птицы разбили окна,
И миллионы звонких капель замыкали кабели,
На эти провода, как будто нападая падала
Вода. Подкрались холода,
И над землёй красиво разлилась баллада льда.
Палатки ржавые, кожа рот раскрыла сиротливо.
Нет прохожих, только дни проходят мимо.
В кино не крутят фильмы, афиши растеклись,
К окну закрытой фирмы октябрь-лис приклеил лист.
И лик евангелиста на фасаде храма,
Забытый истиной, остался охраной.
Окраины молчат, всё ждут кого-то,
Дичают псы и жутко воют в непогоду.
Болота поглощают районы, тянут в себя дома,
И сырость-ведьма в них поселилась без их ведома.
До мая не доживут эти проспекты,
Их песни спеты, пейзажи в красно-жёлтом спектре.
Птицы покинут гнёзда, подчиняясь повелению,
А люди там. где звёзды, в неземных селениях.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Птицы оставили, сохраняя молчание,
Кто-то вылетел между небом и этажами.
Туманы ждут, сталкеры уходят в память.
Холодает. Воздух остынет до мая.
Сезон дождей по локоть листвой заметает.
Духов жёлтых вьюг город придаст огню.
Тоска сидела тихо, с пистолетом во рту.
Там между стен дороги куда-то ведут,
Вглубь отражения вод, по ту сторону лун.
К тесным компаниям, где акустика струн,
Туда где руки бездомных тянуться к костру.
Стаи крыльев в облака вбивают клинья,
Вечные ливни поливают районы пустые.
В роще платья сбросили тонкие ивы,
Тяжёлым снегом падают на плечи зимы.
Сними рассолом вчерашнее пьяное соло.
За забором ноябрь видели в сёлах.
Вниз по тропам льды спустились к озёрам,
Вой ветров не покинет пустынные зоны.
Где голоса, обречённое эхо в лесах.
Голод примерял оскал на морды собак.
Осень просто повисла вороньими гнёздами,
А мы, как спутники, там где далёкие звёзды.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Люди ушли из города туманным утром.
Гордые, неся на руках старых и мудрых.
Их лица растворились в предрассветной мгле,
В городе воцарились ветры, взяв разбег с полей.
Аллеи тяжелея, под дождями мокнут,
Обои пожелтели, птицы разбили окна,
И миллионы звонких капель замыкали кабели,
На эти провода, как будто нападая падала
Вода. Подкрались холода,
И над землёй красиво разлилась баллада льда.
Палатки ржавые, кожа рот раскрыла сиротливо.
Нет прохожих, только дни проходят мимо.
В кино не крутят фильмы, афиши растеклись,
К окну закрытой фирмы октябрь-лис приклеил лист.
И лик евангелиста на фасаде храма,
Забытый истиной, остался охраной.
Окраины молчат, всё ждут кого-то,
Дичают псы и жутко воют в непогоду.
Болота поглощают районы, тянут в себя дома,
И сырость-ведьма в них поселилась без их ведома.
До мая не доживут эти проспекты,
Их песни спеты, пейзажи в красно-жёлтом спектре.
Птицы покинут гнёзда, подчиняясь повелению,
А люди там. где звёзды, в неземных селениях.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Running in yards, through the autumn flame.
Birds left, keeping silence,
Someone flew between the sky and the floors.
Mists are waiting, stalkers go into memory.
It's cold. The air will cool down until May.
The rainy season sweeps through the elbows.
The city will give the spirits of yellow blizzards to the fire.
Sadness sat quietly, with a pistol in her mouth.
There between the road walls somewhere lead,
Into the reflection of the waters, beyond the moons.
To close companies, where the acoustics of strings,
Where the hands of the homeless people reach for the fire.
Flocks of wings in the clouds drive in wedges,
Eternal downpours water the areas empty.
In the grove dresses dropped thin willows,
Heavy snow falls on the shoulders of winter.
Remove the brine yesterday's drunken solo.
Behind the fence, November was seen in the villages.
Down the trails, the ice descended to the lakes,
The howl of the winds will not leave the desert zones.
Where voices, doomed echoes in the woods.
Hunger tried to grin at the faces of dogs.
Autumn just hung with crow's nests,
And we, as satellites, where there are distant stars.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.
People left the city on a foggy morning.
Proud, carrying on the hands of the old and wise.
Their faces dissolved in the pre-dawn haze,
The city became windy, taking a run from the fields.
The avenues are heavy, they rain under the rain,
Wallpaper turned yellow, the birds smashed the windows,
And millions of voiced drops closed the cables,
On these wires, as if attacking falling
Water. Cold crept up,
And above the ground, the ballad of ice beautifully spread.
The tents are rusty, the skin of the mouth has opened lonely.
There are no passers-by, only days pass by.
In the movies do not play films, posters spread out,
To the window of the closed firm, the October-fox stuck a sheet.
And the face of the evangelist on the facade of the temple,
Forgotten by the truth, he remained a guard.
Outskirts are silent, everyone is waiting for someone,
Dogs are in danger and howling terribly in bad weather.
Swamps absorb areas, pull in themselves at home,
And the damp witch in them settled without their knowledge.
Until May, these prospects will not survive,
Their songs are sung, landscapes in the red-yellow spectrum.
Birds will leave nests, obeying the command,
And the people are there. where the stars, in unearthly settlements.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.
Birds left, keeping silence,
Someone flew between the sky and the floors.
Mists are waiting, stalkers go into memory.
It's cold. The air will cool down until May.
The rainy season sweeps through the elbows.
The city will give the spirits of yellow blizzards to the fire.
Sadness sat quietly, with a pistol in her mouth.
There between the road walls somewhere lead,
Into the reflection of the waters, beyond the moons.
To close companies, where the acoustics of strings,
Where the hands of the homeless people reach for the fire.
Flocks of wings in the clouds drive in wedges,
Eternal downpours water the areas empty.
In the grove dresses dropped thin willows,
Heavy snow falls on the shoulders of winter.
Remove the brine yesterday's drunken solo.
Behind the fence, November was seen in the villages.
Down the trails, the ice descended to the lakes,
The howl of the winds will not leave the desert zones.
Where voices, doomed echoes in the woods.
Hunger tried to grin at the faces of dogs.
Autumn just hung with crow's nests,
And we, as satellites, where there are distant stars.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.
People left the city on a foggy morning.
Proud, carrying on the hands of the old and wise.
Their faces dissolved in the pre-dawn haze,
The city became windy, taking a run from the fields.
The avenues are heavy, they rain under the rain,
Wallpaper turned yellow, the birds smashed the windows,
And millions of voiced drops closed the cables,
On these wires, as if attacking falling
Water. Cold crept up,
And above the ground, the ballad of ice beautifully spread.
The tents are rusty, the skin of the mouth has opened lonely.
There are no passers-by, only days pass by.
In the movies do not play films, posters spread out,
To the window of the closed firm, the October-fox stuck a sheet.
And the face of the evangelist on the facade of the temple,
Forgotten by the truth, he remained a guard.
Outskirts are silent, everyone is waiting for someone,
Dogs are in danger and howling terribly in bad weather.
Swamps absorb areas, pull in themselves at home,
And the damp witch in them settled without their knowledge.
Until May, these prospects will not survive,
Their songs are sung, landscapes in the red-yellow spectrum.
Birds will leave nests, obeying the command,
And the people are there. where the stars, in unearthly settlements.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn leaves.
The walls were cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed of them, that the city was empty.