Когда затихнешь ты в безмолвии суровом,
Под черным мрамором, угрюмый ангел мой,
И яма темная, и тесный склеп сырой
Окажутся твоим поместьем и альковом,
И куртизанки грудь под каменным покровом
От вздохов и страстей найдет себе покой,
И уж не повлекут гадательной тропой
Тебя твои стопы вслед вожделеньям новым,
Поверенный моей негаснущей мечты,
Могила - ей одной дано понять поэта! -
Шепнет тебе в ночи: "Что выгадала ты,
Несовершенная, и чем теперь согрета,
Презрев все то, о чем тоскуют и в раю?"
И сожаленье - червь - вопьется в плоть твою.
When you hush in silence severe,
Under black marble, my moody angel,
And the pit is dark, and the cramped crypt is damp
They will be your manor and alcove,
And the courtesans chest under the stone cover
From sighs and passions will find peace
And I do not entail a fortunetelling trail
You your feet following the lusts of the new
Attorney of my lasting dream
The grave - she alone can understand the poet! -
Whisper to you in the night: "What have you won,
Imperfect, and with what is now warmed,
Having disdained all that is grieved and in paradise? "
And regret - the worm - squeals into your flesh.