Lyrics Сергей Матвеенко - КОЛОКОЛАМ ХРАМА ВАСИЛИЯ БЛАЖЕННОГО
Views
16
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Сергей Матвеенко - КОЛОКОЛАМ ХРАМА ВАСИЛИЯ БЛАЖЕННОГО, and also a translation of a song with a video or clip.
Колокола Василия Блаженного
В этой комнате, призрачно-темной,
побывала волшебная птица.
С той поры, каждой ночью бессонной,
голос птицы мне в сердце стучится.
И стихают вселенские битвы,
марсианские спят колесницы.
Ни одной я не знаю молитвы,
но я просто обязан молиться.
В этой комнате, призрачно-сонной,
на пятнадцать квадратов по флагу.
Я пером этой птицы огромной
заставляю глаголить бумагу.
Ухнет колоколом колокольня:
Бубенцы ему вторят бойко:
- Били. Били нас. Больно! Больно!
- Горько! Горько!
В этой комнате призраком века
заседают посланцы Батыя.
На иконе . душевный калека,
а на паперти стонут пятые.
Бьют из кранов болотные воды,
телевизор бахвалится магом .
У корыта скандалят народы,
и гитара плывет саркофагом.
В этой комнате, призрачно-темной,
я кормлю эту птицу не хлебом,-
Своей кровью и плотью греховной
Но за это - беседую с небом.
Пусть острее отточенной бритвы
боль России мне в сердце вонзится.
Ни одной я не знаю молитвы,
но я просто обязан молиться!
В этой комнате, призрачно-темной,
побывала волшебная птица.
С той поры, каждой ночью бессонной,
голос птицы мне в сердце стучится.
И стихают вселенские битвы,
марсианские спят колесницы.
Ни одной я не знаю молитвы,
но я просто обязан молиться.
В этой комнате, призрачно-сонной,
на пятнадцать квадратов по флагу.
Я пером этой птицы огромной
заставляю глаголить бумагу.
Ухнет колоколом колокольня:
Бубенцы ему вторят бойко:
- Били. Били нас. Больно! Больно!
- Горько! Горько!
В этой комнате призраком века
заседают посланцы Батыя.
На иконе . душевный калека,
а на паперти стонут пятые.
Бьют из кранов болотные воды,
телевизор бахвалится магом .
У корыта скандалят народы,
и гитара плывет саркофагом.
В этой комнате, призрачно-темной,
я кормлю эту птицу не хлебом,-
Своей кровью и плотью греховной
Но за это - беседую с небом.
Пусть острее отточенной бритвы
боль России мне в сердце вонзится.
Ни одной я не знаю молитвы,
но я просто обязан молиться!
Bells of St. Basil
In this room, ghostly dark
visited a magic bird.
Since then, every night sleepless,
the voice of a bird is beating in my heart.
And the universal battles subside
Martian sleeping chariots.
I don’t know a single prayer
but I just have to pray.
In this room, ghostly sleepy
fifteen squares on the flag.
I feather this huge bird
make verb paper.
The bell tower will die:
Bells echo him smartly:
- Beat. They beat us. Painfully! Painfully!
- Bitter! Bitterly!
In this room the ghost of a century
sitting envoys of Batu.
On the icon. mental cripple
and on the porch moans fifth.
Marsh waters beat from cranes,
the TV boasts of a magician.
People scandal at the trough
and the guitar is floating in a sarcophagus.
In this room, ghostly dark
I feed this bird not bread, -
With your blood and sinful flesh
But for this - I’m talking with the sky.
Let sharper sharpened razor
the pain of Russia sticks into my heart.
I don’t know a single prayer
but I just have to pray!
In this room, ghostly dark
visited a magic bird.
Since then, every night sleepless,
the voice of a bird is beating in my heart.
And the universal battles subside
Martian sleeping chariots.
I don’t know a single prayer
but I just have to pray.
In this room, ghostly sleepy
fifteen squares on the flag.
I feather this huge bird
make verb paper.
The bell tower will die:
Bells echo him smartly:
- Beat. They beat us. Painfully! Painfully!
- Bitter! Bitterly!
In this room the ghost of a century
sitting envoys of Batu.
On the icon. mental cripple
and on the porch moans fifth.
Marsh waters beat from cranes,
the TV boasts of a magician.
People scandal at the trough
and the guitar is floating in a sarcophagus.
In this room, ghostly dark
I feed this bird not bread, -
With your blood and sinful flesh
But for this - I’m talking with the sky.
Let sharper sharpened razor
the pain of Russia sticks into my heart.
I don’t know a single prayer
but I just have to pray!