Lyrics Сегодня в Мире - Удаленный доступ 2
Views
93
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Сегодня в Мире - Удаленный доступ 2, and also a translation of a song with a video or clip.
Было летнее утро, и папа собирался на работу. А я сидел рядом на табуретке, смотрел как появляется солнце из-за крыши соседнего дома, как колышется старая тюлевая занавеска, и как папа собирается на работу.
Папа берет пол-литровую банку и ставит её на стол. Потом открывает холодильник и достает «скороварку» с супом или щами. Берет половник, зачерпывает содержимое кастрюли, и перекладывает в банку. Потом еще раз. Закрывает банку потертой пластмассовой крышкой и ставит в сумку. Из гремящей алюминиевой хлебницы достает хлеб и отрезает два толстых куска. Потом берет старый «Советский спорт» и отрывает половину страницы. Заворачивает в нее хлеб и кладет в сумку. От оставшейся половины страницы отрывает еще половину, достает сахарницу, берет чайную ложку и насыпает на газетку две ложки сахара; не до конца завернув сахар, насыпает еще пол-ложки чая и затем уже окончательно и плотно заворачивает кулек и кладет в сумку.
Дальше были вариации. Могло оказаться еще вареное яйцо, или свежий огурец, или помидор, или картошка. Я уже знал, что суп папа на работе разогреет — у него там есть миска. И ложка у него там тоже есть. Чай он вскипятит и заварит в стакане. Картошку или помидор он съест так. Я очень завидовал ему. Я представлял, как он такими же аккуратными, ритуальными движениями всё достает из сумки, разворачивает, раскладывает. Мне всё это казалось невообразимо прекрасным...
***
Интересно, что в детстве, возможно, из-за маленького еще роста, все предметы в окружающем мире казались намного ближе и изучались намного внимательнее. Трещины в асфальте, трава, подорожник, кривой бордюр, муравьи, фантик, жук-пожарник, червяк, зелененький осколок стекла. Ну кто из взрослых на это смотрит? А мы ведь потому и монеты, а порой и бумажные деньги находили, что смотрели внимательно. Взрослые так внимательно не смотрят. Они научились ходить, вообще не глядя под ноги. Для них там уже ничего интересного. Это мир детства. И трещины на асфальте, и трава, и кривой бордюр, и мелкие монеты, и крупные купюры принадлежат детям.
И мы, дети, были счастливы в этом мире. Правда пока не знали этого еще, потому что счастье проходят только в восьмом классе, кажется. И мы стремились в мир взрослых, потому что считали, что там всё куда интереснее. Там ответы на вопросы, там сложная работа, там свои собственные, уже не найденные под ногами, а заработанные деньги. Там для нас таилась абсолютная свобода и абсолютное счастье, про которое уже точно все известно после восьмого класса...
Папа берет пол-литровую банку и ставит её на стол. Потом открывает холодильник и достает «скороварку» с супом или щами. Берет половник, зачерпывает содержимое кастрюли, и перекладывает в банку. Потом еще раз. Закрывает банку потертой пластмассовой крышкой и ставит в сумку. Из гремящей алюминиевой хлебницы достает хлеб и отрезает два толстых куска. Потом берет старый «Советский спорт» и отрывает половину страницы. Заворачивает в нее хлеб и кладет в сумку. От оставшейся половины страницы отрывает еще половину, достает сахарницу, берет чайную ложку и насыпает на газетку две ложки сахара; не до конца завернув сахар, насыпает еще пол-ложки чая и затем уже окончательно и плотно заворачивает кулек и кладет в сумку.
Дальше были вариации. Могло оказаться еще вареное яйцо, или свежий огурец, или помидор, или картошка. Я уже знал, что суп папа на работе разогреет — у него там есть миска. И ложка у него там тоже есть. Чай он вскипятит и заварит в стакане. Картошку или помидор он съест так. Я очень завидовал ему. Я представлял, как он такими же аккуратными, ритуальными движениями всё достает из сумки, разворачивает, раскладывает. Мне всё это казалось невообразимо прекрасным...
***
Интересно, что в детстве, возможно, из-за маленького еще роста, все предметы в окружающем мире казались намного ближе и изучались намного внимательнее. Трещины в асфальте, трава, подорожник, кривой бордюр, муравьи, фантик, жук-пожарник, червяк, зелененький осколок стекла. Ну кто из взрослых на это смотрит? А мы ведь потому и монеты, а порой и бумажные деньги находили, что смотрели внимательно. Взрослые так внимательно не смотрят. Они научились ходить, вообще не глядя под ноги. Для них там уже ничего интересного. Это мир детства. И трещины на асфальте, и трава, и кривой бордюр, и мелкие монеты, и крупные купюры принадлежат детям.
И мы, дети, были счастливы в этом мире. Правда пока не знали этого еще, потому что счастье проходят только в восьмом классе, кажется. И мы стремились в мир взрослых, потому что считали, что там всё куда интереснее. Там ответы на вопросы, там сложная работа, там свои собственные, уже не найденные под ногами, а заработанные деньги. Там для нас таилась абсолютная свобода и абсолютное счастье, про которое уже точно все известно после восьмого класса...
It was summer morning, and dad was going to work. And I was sitting next to me on a stool, watching how the sun appears from behind the roof of a neighboring house, how an old tulle curtain sways, and how dad is going to work.
Dad takes a half-liter jar and puts it on the table. Then he opens the fridge and takes out a “pressure cooker” with soup or cabbage soup. He takes a ladle, scoops up the contents of the pan, and shifts it to the jar. Then again. Closes the jar with a shabby plastic lid and puts it in the bag. From the rattling aluminum breadbasket he takes out bread and cuts off two thick pieces. Then he takes the old "Soviet Sport" and tears off half a page. Wraps the bread in it and puts it in a bag. From the remaining half of the page tears off another half, takes a sugar bowl, takes a teaspoon and pours two spoons of sugar on a newspaper; not wrapping up the sugar until the end, pours another half spoonful of tea and then finally and tightly wraps the bag and puts it in the bag.
There were further variations. It could have been a boiled egg, or a fresh cucumber, or a tomato, or a potato. I already knew that dad soup at work warms up - he has a bowl there. And he has a spoon there too. He will boil tea and brew in a glass. He eats a potato or tomato like that. I was very jealous of him. I imagined how he, with the same careful, ritual movements, took everything from the bag, unwrapped it, laid it out. All this seemed to me incredibly beautiful ...
***
Interestingly, in childhood, perhaps because of the small growth, all subjects in the surrounding world seemed much closer and were studied much more closely. Cracks in the asphalt, grass, plantain, curved curb, ants, candy wrapper, fire beetle, worm, green glass fragment. Well, who of the adults is looking at it? And because we are therefore the coins, and sometimes paper money found that we looked closely. Adults do not look so carefully. They learned to walk without even looking at their feet. For them there is nothing interesting. This is the world of childhood. And the cracks on the pavement, and grass, and curved curb, and small coins, and large bills belong to children.
And we children were happy in this world. The truth has not yet known this, because happiness is only in the eighth grade, it seems. And we aspired to the world of adults, because we thought that everything was much more interesting there. There are answers to questions, there is a difficult job, there is their own, and the money earned is no longer found under their feet. There, for us, absolute freedom and absolute happiness lurked, about which everything is already known precisely after the eighth grade ...
Dad takes a half-liter jar and puts it on the table. Then he opens the fridge and takes out a “pressure cooker” with soup or cabbage soup. He takes a ladle, scoops up the contents of the pan, and shifts it to the jar. Then again. Closes the jar with a shabby plastic lid and puts it in the bag. From the rattling aluminum breadbasket he takes out bread and cuts off two thick pieces. Then he takes the old "Soviet Sport" and tears off half a page. Wraps the bread in it and puts it in a bag. From the remaining half of the page tears off another half, takes a sugar bowl, takes a teaspoon and pours two spoons of sugar on a newspaper; not wrapping up the sugar until the end, pours another half spoonful of tea and then finally and tightly wraps the bag and puts it in the bag.
There were further variations. It could have been a boiled egg, or a fresh cucumber, or a tomato, or a potato. I already knew that dad soup at work warms up - he has a bowl there. And he has a spoon there too. He will boil tea and brew in a glass. He eats a potato or tomato like that. I was very jealous of him. I imagined how he, with the same careful, ritual movements, took everything from the bag, unwrapped it, laid it out. All this seemed to me incredibly beautiful ...
***
Interestingly, in childhood, perhaps because of the small growth, all subjects in the surrounding world seemed much closer and were studied much more closely. Cracks in the asphalt, grass, plantain, curved curb, ants, candy wrapper, fire beetle, worm, green glass fragment. Well, who of the adults is looking at it? And because we are therefore the coins, and sometimes paper money found that we looked closely. Adults do not look so carefully. They learned to walk without even looking at their feet. For them there is nothing interesting. This is the world of childhood. And the cracks on the pavement, and grass, and curved curb, and small coins, and large bills belong to children.
And we children were happy in this world. The truth has not yet known this, because happiness is only in the eighth grade, it seems. And we aspired to the world of adults, because we thought that everything was much more interesting there. There are answers to questions, there is a difficult job, there is their own, and the money earned is no longer found under their feet. There, for us, absolute freedom and absolute happiness lurked, about which everything is already known precisely after the eighth grade ...