Lyrics С.Л.О.Т. - Amadeus ..
Views
50
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference С.Л.О.Т. - Amadeus .., and also a translation of a song with a video or clip.
Давняя легенда соединяет имя Сальери с именем Моцарта, называя Сальери его предполагаемым убийцей; имя Сальери во многом стало нарицательным для обозначения зависти неталантливого человека к талантливому. Эта репутация Сальери в значительной степени основана на его образе в художественных произведениях: драме Пушкина «Моцарт и Сальери» (1831), поставленной по ней опере Римского-Корсакова (1898), пьесе Питера Шеффера «Амадей» (1979) и основанному на ней одноимённому фильму Милоша Формана (1984).
Взаимоотношения Моцарта и Сальери были неровными, и известно несколько резких высказываний о Сальери, принадлежащих самому Моцарту и его отцу. Однако высказывания эти, по большей части, относятся к началу 1780-х гг. и не отличаются от обычных отзывов темпераментного Моцарта о музыкантах-конкурентах. В то же время в последнем письме Моцарта жене (14 октября 1791 г.) Моцарт уделяет большое внимание посещению Сальери представления моцартовской «Волшебной флейты», описывая восторженную реакцию Сальери как нечто весьма важное для себя. Известно, что во второй половине 1780-х гг. Сальери дирижировал несколькими произведениями Моцарта, а после своего назначения капельмейстером придворной оперы в 1788 г. прежде всего вернул в репертуар оперу Моцарта «Свадьба Фигаро». Существовало даже музыкальное сочинение, написанное Моцартом и Сальери совместно: кантата для голоса и фортепьяно «На выздоровление Офелии» (итал. Per la ricuperata salute di Ophelia, 1785) по случаю возвращения на сцену певицы Анны Стораче. В целом нет оснований полагать, что между Моцартом и Сальери существовала какая-либо особая вражда.
Происхождение легенды о Моцарте и Сальери имеет, по-видимому, национально-политический подтекст: на рубеже XVIII—XIX вв. музыкальным критикам и первым биографам Моцарта было важно подчеркнуть верность музыки Моцарта своей, австро-немецкой традиции, противопоставив её итальянскому влиянию. Олицетворять итальянский уклон в венской музыке был избран Сальери как наиболее авторитетный композитор итальянского происхождения — что вряд ли можно считать правомерным: Сальери жил в Вене с 16-летнего возраста и в музыкальном отношении был гораздо ближе к немцам, чем к итальянцам.
Выдающийся итальянский психиатр Чезаре Ломброзо в своей книге «Гениальность и помешательство» писал, что Моцарт страдал манией преследования, считая, что итальянские композиторы завидуют ему и желают его убить.
В Милане в 1997 года состоялся судебный процесс, где решено было наконец покончить с неясностью. «В майские дни 1997 года в Милане, в главном зале Дворца юстиции проходил необычный судебный процесс: рассматривалось преступление двухвековой давности. (…) Слушалось дело Сальери об отравлении им великого Моцарта. … Через двести лет Антонио Сальери оправдан»[2].
Взаимоотношения Моцарта и Сальери были неровными, и известно несколько резких высказываний о Сальери, принадлежащих самому Моцарту и его отцу. Однако высказывания эти, по большей части, относятся к началу 1780-х гг. и не отличаются от обычных отзывов темпераментного Моцарта о музыкантах-конкурентах. В то же время в последнем письме Моцарта жене (14 октября 1791 г.) Моцарт уделяет большое внимание посещению Сальери представления моцартовской «Волшебной флейты», описывая восторженную реакцию Сальери как нечто весьма важное для себя. Известно, что во второй половине 1780-х гг. Сальери дирижировал несколькими произведениями Моцарта, а после своего назначения капельмейстером придворной оперы в 1788 г. прежде всего вернул в репертуар оперу Моцарта «Свадьба Фигаро». Существовало даже музыкальное сочинение, написанное Моцартом и Сальери совместно: кантата для голоса и фортепьяно «На выздоровление Офелии» (итал. Per la ricuperata salute di Ophelia, 1785) по случаю возвращения на сцену певицы Анны Стораче. В целом нет оснований полагать, что между Моцартом и Сальери существовала какая-либо особая вражда.
Происхождение легенды о Моцарте и Сальери имеет, по-видимому, национально-политический подтекст: на рубеже XVIII—XIX вв. музыкальным критикам и первым биографам Моцарта было важно подчеркнуть верность музыки Моцарта своей, австро-немецкой традиции, противопоставив её итальянскому влиянию. Олицетворять итальянский уклон в венской музыке был избран Сальери как наиболее авторитетный композитор итальянского происхождения — что вряд ли можно считать правомерным: Сальери жил в Вене с 16-летнего возраста и в музыкальном отношении был гораздо ближе к немцам, чем к итальянцам.
Выдающийся итальянский психиатр Чезаре Ломброзо в своей книге «Гениальность и помешательство» писал, что Моцарт страдал манией преследования, считая, что итальянские композиторы завидуют ему и желают его убить.
В Милане в 1997 года состоялся судебный процесс, где решено было наконец покончить с неясностью. «В майские дни 1997 года в Милане, в главном зале Дворца юстиции проходил необычный судебный процесс: рассматривалось преступление двухвековой давности. (…) Слушалось дело Сальери об отравлении им великого Моцарта. … Через двести лет Антонио Сальери оправдан»[2].
An old legend connects Salieri's name with Mozart's name, calling Salieri his alleged killer; Salieri's name has largely become a household word for the envy of a talented person to a talented person. This reputation of Salieri is largely based on his image in literary works: Pushkin's drama Mozart and Salieri (1831), the opera based on it by Rimsky-Korsakov (1898), the play by Peter Schaeffer Amadeus (1979) and the eponymous novel based on it the film by Milos Forman (1984).
The relationship between Mozart and Salieri was uneven, and several harsh statements about Salieri belong to Mozart himself and his father. However, these statements, for the most part, relate to the early 1780s. and do not differ from the usual reviews of the temperamental Mozart about competing musicians. At the same time, in Mozart’s last letter to his wife (October 14, 1791), Mozart pays great attention to visiting Salieri's presentation of the Mozartian “Magic Flute”, describing Salieri's enthusiastic reaction as something very important for himself. It is known that in the second half of the 1780s. Salieri conducted several works by Mozart, and after his appointment as bandmaster of the court opera in 1788, he first returned Mozart’s opera “Figaro's Wedding” to the repertoire. There was even a musical composition written by Mozart and Salieri together: cantata for voice and piano “For the recovery of Ophelia” (Italian: Per la ricuperata salute di Ophelia, 1785) on the occasion of the return of the singer Anna Storace to the stage. In general, there is no reason to believe that between Mozart and Salieri there was any particular enmity.
The origin of the legend of Mozart and Salieri, apparently, has a national-political subtext: at the turn of the XVIII-XIX centuries. It was important for music critics and Mozart’s first biographers to emphasize Mozart’s fidelity to his Austro-German tradition, contrasting it with Italian influence. Salieri was chosen to personify the Italian bias in Viennese music as the most authoritative composer of Italian origin - which can hardly be considered legitimate: Salieri lived in Vienna from the age of 16 and was musically closer to the Germans than to the Italians.
The prominent Italian psychiatrist Cesare Lombroso in his book “Genius and Insanity” wrote that Mozart suffered from persecution mania, believing that Italian composers envy him and want to kill him.
In Milan in 1997, a lawsuit took place, where it was finally decided to end the uncertainty. “In the May days of 1997 in Milan, in the main hall of the Palace of Justice, an unusual trial took place: a crime of two centuries ago was considered. (...) The case of Salieri on poisoning of great Mozart by him was heard. ... After two hundred years, Antonio Salieri is acquitted ”[2].
The relationship between Mozart and Salieri was uneven, and several harsh statements about Salieri belong to Mozart himself and his father. However, these statements, for the most part, relate to the early 1780s. and do not differ from the usual reviews of the temperamental Mozart about competing musicians. At the same time, in Mozart’s last letter to his wife (October 14, 1791), Mozart pays great attention to visiting Salieri's presentation of the Mozartian “Magic Flute”, describing Salieri's enthusiastic reaction as something very important for himself. It is known that in the second half of the 1780s. Salieri conducted several works by Mozart, and after his appointment as bandmaster of the court opera in 1788, he first returned Mozart’s opera “Figaro's Wedding” to the repertoire. There was even a musical composition written by Mozart and Salieri together: cantata for voice and piano “For the recovery of Ophelia” (Italian: Per la ricuperata salute di Ophelia, 1785) on the occasion of the return of the singer Anna Storace to the stage. In general, there is no reason to believe that between Mozart and Salieri there was any particular enmity.
The origin of the legend of Mozart and Salieri, apparently, has a national-political subtext: at the turn of the XVIII-XIX centuries. It was important for music critics and Mozart’s first biographers to emphasize Mozart’s fidelity to his Austro-German tradition, contrasting it with Italian influence. Salieri was chosen to personify the Italian bias in Viennese music as the most authoritative composer of Italian origin - which can hardly be considered legitimate: Salieri lived in Vienna from the age of 16 and was musically closer to the Germans than to the Italians.
The prominent Italian psychiatrist Cesare Lombroso in his book “Genius and Insanity” wrote that Mozart suffered from persecution mania, believing that Italian composers envy him and want to kill him.
In Milan in 1997, a lawsuit took place, where it was finally decided to end the uncertainty. “In the May days of 1997 in Milan, in the main hall of the Palace of Justice, an unusual trial took place: a crime of two centuries ago was considered. (...) The case of Salieri on poisoning of great Mozart by him was heard. ... After two hundred years, Antonio Salieri is acquitted ”[2].