Суета сует, нордические вьюги.
Синячьё облюбовало закутки.
Отгремели канонады Кали-Юги
И анчутки взяли Бога за грудки.
И – давай кайлом, клещами, плоскогубцами
Вынимать из Вседержителя нутро:
«Как нам жить?». И Бог сказал: «Не будьте трусами –
Посадите белу птицу на перо!».
…Над Майданеком стервятники кружатся.
Над Кампучией мотыги свиристят.
Котлован угрюмо роют «медвежатцы» -
В завтра светлое дороженьку мостят.
Церква парит должников, пугает ладаном,
Превращает в биомассу и зеро.
Застращали Евсюковым и Бен Ладеном –
Посадили белу птицу на перо!
Спят на вышках часовые, видят ангелов
И паноптикум угрюмо стерегут.
А в обиженке скопцы целуют кандалы
И за здравье Кума ночью свечки жгут.
Нет в углах на образах Назаретянина –
Только бледный и замученный Пьеро.
Доминанта чти, живи на подаяние!
Посадили белу птицу на перо!
…Уплывали вдаль бумажные кораблики.
Помнишь, как Анютку за руку держал?
Целовал её несмело в школьном даблике,
Ранец нёс её, до дому провожал.
Ты любил её, поллюции пуская,
И гадал на самопальное таро.
А теперь она – минетчица тверская.
Посадили белу птицу на перо!
За угрюмыми-угрюмыми холмами,
За угрюмою сибирскою рекой –
Эльдорадо с хлебосольными домами,
С флорой-фауной прекрасною такой.
Там не лаются Везувии и Этны.
Облака – белее водки и Шкуро.
Объегорили тебя, дурак пресветный!
Vanity of vanities, Nordic blizzards.
Sinyachё favorite of the corner.
The Kali-Yugi cannon fires down
And anchutki took God by the breast.
And - come on with a pick, pliers, pliers
Remove from the Almighty gut
"How do we live?" And God said: "Do not be cowards -
Put a white bird on a feather! ”
... Over Majdanek, the vultures are spinning.
Over Kampuchea hoes sveristyat.
The pit is sullenly digging "bear cubs" -
Tomorrow the light road is paved.
The church hovers debtors, scares incense,
Turns into biomass and zero.
Zastraschali Evsuyukov and Bin Laden -
Bela planted a bird on the feather!
The sentries are sleeping on the towers, they see angels
And the panopticon is sullenly guarded.
And in offended skonts kisses shackles
And for the health of Qom night candles burn.
No in the corners on the images of the Nazareth -
Only pale and tortured Pierrot.
Dominant honor, live on alms!
Bela planted a bird on the feather!
... swam away paper boats.
Do you remember how Annie held her hand?
Kissing her timidly in school doubles
Satchel carried her to the house of the escorted.
You loved her, sending emissions,
And wondered on the self-made taro.
And now she is a Tver minetchitsa.
Bela planted a bird on the feather!
For gloomy, moody hills,
For the gloomy Siberian river -
Eldorado with hospitable houses,
With flora-fauna such fine.
There do not bark Vesuvius and Etna.
Clouds are whiter than vodka and skins.
You have been enchanted, blessed fool!