Lyrics Олег Митяев - Когда проходят дни запоя...
Views
455
2 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Олег Митяев - Когда проходят дни запоя..., and also a translation of a song with a video or clip.
Когда проходят дни запоя
Когда проходят дни запоя,
Мой друг причесан и побрит
И о высоком говорит
Уже не страстно, а спокойно,
И даже как-то безразлично,
Как будто все само собой.
Он выражается прилично
И к жизни тянется другой.
Но вряд ли
Печаль иссякнет,
Как дождик и эскимо.
Без дела
В рубашке белой
Он будет смотреть в окно.
Поверх забытой толстой книги
И сигареты без огня,
Стеклянным взглядом будет двигать
Пейзажи пасмурного дня.
И, разглядев в безлюдье пляжа
Двух сумасшедших в неглиже,
Не улыбнется он и даже
Не позавидует уже.
Разбилось
Все то, что снилось,
На мелочь, но между тем
Так рано
Ждать от стоп-крана
Решения всех проблем.
И снова со свинцом во взгляде
Покинет он хрущевский дом,
Где алкаши в дворовой хляби
И доктор выше этажом.
И улетит в далекий город,
Где жизнь по-прежнему течет,
Где был он так любим и молод,
И может, встретится еще
С той нежной
И безнадежной,
Забытой и дорогой,
И, может,
Она не сможет
Заметить, что он другой.
И будет праздник, будут гости,
Узоры будет вить листва,
Ни у кого не будет злости
На глупости правительства,
А только легкая усталость
От музыки и от вина
И грусть, что мало так осталось,
И остается пить до дна
Ту осень,
Что в лентах просек,
Уж скоро начнет плясать,
Как медом,
Зеленкой с йодом,
Залечивая леса.
1996
Когда проходят дни запоя,
Мой друг причесан и побрит
И о высоком говорит
Уже не страстно, а спокойно,
И даже как-то безразлично,
Как будто все само собой.
Он выражается прилично
И к жизни тянется другой.
Но вряд ли
Печаль иссякнет,
Как дождик и эскимо.
Без дела
В рубашке белой
Он будет смотреть в окно.
Поверх забытой толстой книги
И сигареты без огня,
Стеклянным взглядом будет двигать
Пейзажи пасмурного дня.
И, разглядев в безлюдье пляжа
Двух сумасшедших в неглиже,
Не улыбнется он и даже
Не позавидует уже.
Разбилось
Все то, что снилось,
На мелочь, но между тем
Так рано
Ждать от стоп-крана
Решения всех проблем.
И снова со свинцом во взгляде
Покинет он хрущевский дом,
Где алкаши в дворовой хляби
И доктор выше этажом.
И улетит в далекий город,
Где жизнь по-прежнему течет,
Где был он так любим и молод,
И может, встретится еще
С той нежной
И безнадежной,
Забытой и дорогой,
И, может,
Она не сможет
Заметить, что он другой.
И будет праздник, будут гости,
Узоры будет вить листва,
Ни у кого не будет злости
На глупости правительства,
А только легкая усталость
От музыки и от вина
И грусть, что мало так осталось,
И остается пить до дна
Ту осень,
Что в лентах просек,
Уж скоро начнет плясать,
Как медом,
Зеленкой с йодом,
Залечивая леса.
1996
When are the days of hard drinking
When the days of hard drinking pass,
My friend is combed and shaved
And the high says
No longer passionate, but calm,
And even somehow it makes no difference
As if all by itself.
He expresses decently
And the other is drawn to life.
But hardly
Sadness will dry up,
Like rain and popsicle.
Without causes
In a white shirt
He will look out the window.
Over forgotten thick book
And cigarettes without fire,
A glassy look will move
Landscapes of a cloudy day.
And, having seen in the desolation of the beach
Two crazy in negligee,
He does not smile and even
Do not envy already.
It broke
All that dreamed
On a trifle, but meanwhile
So early
Wait from the stop crane
Solutions to all problems.
And again with a lead in his eyes
He will leave the Khrushchev house,
Where are drunks in the courtyard abyss
And the doctor is above the floor.
And fly away to a faraway city
Where life still flows,
Where he was so loved and young
And can, will meet still
With that tender
And hopeless,
Forgotten and dear
And maybe
She can't
Notice that he is different.
And there will be a holiday, there will be guests,
The patterns will be foliage,
No one will be angry
On the stupidity of the government,
And only mild fatigue
From music and from wine
And the sadness that so little is left
And it remains to drink to the bottom
That autumn,
What is in ribbons of rides,
It will soon begin to dance,
Like honey
Zelenka with iodine,
Healing forests.
1996
When the days of hard drinking pass,
My friend is combed and shaved
And the high says
No longer passionate, but calm,
And even somehow it makes no difference
As if all by itself.
He expresses decently
And the other is drawn to life.
But hardly
Sadness will dry up,
Like rain and popsicle.
Without causes
In a white shirt
He will look out the window.
Over forgotten thick book
And cigarettes without fire,
A glassy look will move
Landscapes of a cloudy day.
And, having seen in the desolation of the beach
Two crazy in negligee,
He does not smile and even
Do not envy already.
It broke
All that dreamed
On a trifle, but meanwhile
So early
Wait from the stop crane
Solutions to all problems.
And again with a lead in his eyes
He will leave the Khrushchev house,
Where are drunks in the courtyard abyss
And the doctor is above the floor.
And fly away to a faraway city
Where life still flows,
Where he was so loved and young
And can, will meet still
With that tender
And hopeless,
Forgotten and dear
And maybe
She can't
Notice that he is different.
And there will be a holiday, there will be guests,
The patterns will be foliage,
No one will be angry
On the stupidity of the government,
And only mild fatigue
From music and from wine
And the sadness that so little is left
And it remains to drink to the bottom
That autumn,
What is in ribbons of rides,
It will soon begin to dance,
Like honey
Zelenka with iodine,
Healing forests.
1996