Lyrics Михаил Щербаков - Просыпаюсь и гложет стыд
Views
97
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Михаил Щербаков - Просыпаюсь и гложет стыд, and also a translation of a song with a video or clip.
Просыпаюсь, и гложет стыд - до чего довело вино:
всё, что может болеть, - болит. Остальное - бесчувственнО.
И к тому же весь дом - вверх дном, и не только весь дом - вся жизнь.
А когда уж кругом разгром, хоть под поезд беги - ложись.
Постоянно, чуть где чего, скажем грамота или деньга,
как другим, так всегда "ого", ну а мне - так всегда "ага".
И со вздохом ещё таким усмехаются сквозь очки.
Даже если скажу "Ап-чхи" - "Будь здоров!" говорят другим.
Эх, отрезанный я ломоть, позабыла меня страна.
И жену подарил Господь, чудо-юдо, а не жена.
Нет, ну как она все угадывает,
и одно прям с другим увязывает.
Ну а я ж должон от такой жены
сохранить себя мужиком.
Что с одной стороны - накладывает,
а с другой стороны - обязывает.
Только я, почему-то, с любой стороны
выхожу при ней дураком.
Нет, ну как всё же ей не лень всюду рожу совать свою.
Каждый день на меня "трень-брень", отчего это я, мол, всё пью?
А я сам бы не пить - хоть счас! Но когда каждый день "трень-брень",
ну, не выдержишь иной раз, потому и пью каждый день.
Расколись ты враз, моё темечко,
погори, душа, синим пламенем,
пропади ты, мозг, да изыди, ум,
только горе мне от тебя.
А ведь помню же - было времечко,
я ведь тоже шагал под знаменем,
я ведь тоже хотел в президиум
сесть на празднике Октября.
И себя самого мечтал так высоко нести, борясь,
и понёс, да, видать, устал, уронил, понимаешь, в грязь.
Просыпаюсь, и как не спал, продолжается страшный сон,
если раньше хоть стыд глодал, то вчера отнялся и он.
Или сам я себя несу, или что-то меня несёт,
всё равно - я один в лесу, и никто меня не спасёт.
А уж вырваться, выйти из лесу
всей душой хочу, прямо как никто.
И хотя я сам, чай, не суперстар,
всё ж не сукин сын, не того.
Только страшно мне, вот, как вылезу,
а, не дай Бог, вдруг там не Бог весть что,
а, не дай Бог, там ещё злей кошмар,
нет, уж пусть как есть - ничего.
1986
всё, что может болеть, - болит. Остальное - бесчувственнО.
И к тому же весь дом - вверх дном, и не только весь дом - вся жизнь.
А когда уж кругом разгром, хоть под поезд беги - ложись.
Постоянно, чуть где чего, скажем грамота или деньга,
как другим, так всегда "ого", ну а мне - так всегда "ага".
И со вздохом ещё таким усмехаются сквозь очки.
Даже если скажу "Ап-чхи" - "Будь здоров!" говорят другим.
Эх, отрезанный я ломоть, позабыла меня страна.
И жену подарил Господь, чудо-юдо, а не жена.
Нет, ну как она все угадывает,
и одно прям с другим увязывает.
Ну а я ж должон от такой жены
сохранить себя мужиком.
Что с одной стороны - накладывает,
а с другой стороны - обязывает.
Только я, почему-то, с любой стороны
выхожу при ней дураком.
Нет, ну как всё же ей не лень всюду рожу совать свою.
Каждый день на меня "трень-брень", отчего это я, мол, всё пью?
А я сам бы не пить - хоть счас! Но когда каждый день "трень-брень",
ну, не выдержишь иной раз, потому и пью каждый день.
Расколись ты враз, моё темечко,
погори, душа, синим пламенем,
пропади ты, мозг, да изыди, ум,
только горе мне от тебя.
А ведь помню же - было времечко,
я ведь тоже шагал под знаменем,
я ведь тоже хотел в президиум
сесть на празднике Октября.
И себя самого мечтал так высоко нести, борясь,
и понёс, да, видать, устал, уронил, понимаешь, в грязь.
Просыпаюсь, и как не спал, продолжается страшный сон,
если раньше хоть стыд глодал, то вчера отнялся и он.
Или сам я себя несу, или что-то меня несёт,
всё равно - я один в лесу, и никто меня не спасёт.
А уж вырваться, выйти из лесу
всей душой хочу, прямо как никто.
И хотя я сам, чай, не суперстар,
всё ж не сукин сын, не того.
Только страшно мне, вот, как вылезу,
а, не дай Бог, вдруг там не Бог весть что,
а, не дай Бог, там ещё злей кошмар,
нет, уж пусть как есть - ничего.
1986
I wake up, and shame grows - what wine brought to me:
anything that can hurt, it hurts. The rest is insensitive.
And besides, the whole house is upside down, and not only the whole house is all life.
And when there's a lot of rout, even if you run under the train, lie down.
Constantly, a little where, say, literacy or money,
as others, so always "oh," well, and me - it's always "yeah."
And with a sigh, they still grin through their glasses.
Even if I say "Up Chhi" - "Be healthy!" speak to others.
Oh, I cut my hunk, the country has forgotten me.
And the Lord gave the wife, a miracle-yudo, and not a wife.
No, well, how she guessed everything,
and one directly links with the other.
Well, I'm supposed to from such a wife
keep yourself a man.
That on the one hand - imposes,
and on the other hand - obliges.
Only I, for some reason, from either side
I go out with her as a fool.
No, well, all the same, she's not too lazy to poke her face everywhere.
Every day on me "tren-bran", why it's me, they say, I drink everything?
And I myself would not drink - at least schas! But when every day "tren-bran",
well, you can not stand it sometimes, therefore I drink every day.
Split you at once, my theme,
pogury, soul, blue flame,
die, you brain, let go, mind,
Only woe is from me.
But I remember - there was a time,
I, too, walked under the banner,
I also wanted to the presidium
sit on the October holiday.
And he himself wanted to carry himself so high, fighting,
and carried, yes, you see, tired, dropped, you know, in the mud.
I wake up, and as I have not slept, a terrible dream continues,
if earlier at least shame shook, then yesterday he took away.
Or I myself carry myself, or something carries me,
anyway - I'm alone in the forest, and no one will save me.
And really get out, get out of the woods
with all my heart I want, just like no one.
And although I myself, tea, is not a superstar,
All is not a son of a bitch, not that.
Only scared me, that's how I get out,
but, God forbid, suddenly there is no God knows what,
but, God forbid, there is still an evil nightmare,
no, let it be as it is - nothing.
1986
anything that can hurt, it hurts. The rest is insensitive.
And besides, the whole house is upside down, and not only the whole house is all life.
And when there's a lot of rout, even if you run under the train, lie down.
Constantly, a little where, say, literacy or money,
as others, so always "oh," well, and me - it's always "yeah."
And with a sigh, they still grin through their glasses.
Even if I say "Up Chhi" - "Be healthy!" speak to others.
Oh, I cut my hunk, the country has forgotten me.
And the Lord gave the wife, a miracle-yudo, and not a wife.
No, well, how she guessed everything,
and one directly links with the other.
Well, I'm supposed to from such a wife
keep yourself a man.
That on the one hand - imposes,
and on the other hand - obliges.
Only I, for some reason, from either side
I go out with her as a fool.
No, well, all the same, she's not too lazy to poke her face everywhere.
Every day on me "tren-bran", why it's me, they say, I drink everything?
And I myself would not drink - at least schas! But when every day "tren-bran",
well, you can not stand it sometimes, therefore I drink every day.
Split you at once, my theme,
pogury, soul, blue flame,
die, you brain, let go, mind,
Only woe is from me.
But I remember - there was a time,
I, too, walked under the banner,
I also wanted to the presidium
sit on the October holiday.
And he himself wanted to carry himself so high, fighting,
and carried, yes, you see, tired, dropped, you know, in the mud.
I wake up, and as I have not slept, a terrible dream continues,
if earlier at least shame shook, then yesterday he took away.
Or I myself carry myself, or something carries me,
anyway - I'm alone in the forest, and no one will save me.
And really get out, get out of the woods
with all my heart I want, just like no one.
And although I myself, tea, is not a superstar,
All is not a son of a bitch, not that.
Only scared me, that's how I get out,
but, God forbid, suddenly there is no God knows what,
but, God forbid, there is still an evil nightmare,
no, let it be as it is - nothing.
1986