Lyrics Михаил Щербаков - Анданте
Views
20
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Михаил Щербаков - Анданте, and also a translation of a song with a video or clip.
АНДАНТЕ
Как тот легионер, что, чуть стерев песок и кровь
с лица, в цепях, в полубреду, в плену
благодарит богов за поражение -
затем, что не велит себе роптать и сожалеть
об утверждённой наверху судьбе
всего побоища - и личной участи;
но глух его латинский монолог,
в глазах играет желтизна, и - доведись ему
на волю вырваться - он воевал бы вновь...
Так я, не рассчитав опять прыжка, над пустотой
вишу, держась за пустоту, - и мню
себя союзником закономерности.
Я трезв, я полон сил. Но пустота - сильней меня.
Закономерность не весьма ясна,
и тень отчаянья мрачит моё чело.
Пусть цепи не звенят на мне - так что ж?
Ведь и доспехи не звенят. И всё, зачем я есмь, -
лишь череда прыжков неосмотрительных...
Вода уйдёт в песок. Верблюд с размаху на бархан
взбежит и рухнет неживым. Цветок
согнётся нехотя - и перестанет быть.
Умрёт легионер, шепча: «Юпитер, ты не прав...»
И небеса не усмирят его
ни порицанием, ни попустительством.
Но скрыт в цветке и звере некий знак,
старался воин неспроста, вода - и та течёт
не то на голос недр, не то на лунный зов...
А я? Что делать мне? Какому Риму присягнуть?
Какое небо допросить? С каким
чревовещателем мне подписать контракт?
Витий вокруг полно, говорунов хоть отбавляй,
сирен горластых тут и там не счесть,
и внятны речи их. Но неприятны мне.
А те, с кем я бы всласть потолковал,
кого бы выслушал всерьёз, - те, зная истину,
хранят молчание в своих бестрепетных
гробах.
2000
Как тот легионер, что, чуть стерев песок и кровь
с лица, в цепях, в полубреду, в плену
благодарит богов за поражение -
затем, что не велит себе роптать и сожалеть
об утверждённой наверху судьбе
всего побоища - и личной участи;
но глух его латинский монолог,
в глазах играет желтизна, и - доведись ему
на волю вырваться - он воевал бы вновь...
Так я, не рассчитав опять прыжка, над пустотой
вишу, держась за пустоту, - и мню
себя союзником закономерности.
Я трезв, я полон сил. Но пустота - сильней меня.
Закономерность не весьма ясна,
и тень отчаянья мрачит моё чело.
Пусть цепи не звенят на мне - так что ж?
Ведь и доспехи не звенят. И всё, зачем я есмь, -
лишь череда прыжков неосмотрительных...
Вода уйдёт в песок. Верблюд с размаху на бархан
взбежит и рухнет неживым. Цветок
согнётся нехотя - и перестанет быть.
Умрёт легионер, шепча: «Юпитер, ты не прав...»
И небеса не усмирят его
ни порицанием, ни попустительством.
Но скрыт в цветке и звере некий знак,
старался воин неспроста, вода - и та течёт
не то на голос недр, не то на лунный зов...
А я? Что делать мне? Какому Риму присягнуть?
Какое небо допросить? С каким
чревовещателем мне подписать контракт?
Витий вокруг полно, говорунов хоть отбавляй,
сирен горластых тут и там не счесть,
и внятны речи их. Но неприятны мне.
А те, с кем я бы всласть потолковал,
кого бы выслушал всерьёз, - те, зная истину,
хранят молчание в своих бестрепетных
гробах.
2000
ANDANTE
Like the legionnaire that, a little erased sand and blood
from the face, in chains, in half-breed, in captivity
Thanks gods for defeat -
Then, that he does not make himself rapid and regret
about approved at the top of fate
just traveling - and personal fate;
But his Latin monologue is deaf,
In the eyes playing yellowness, and - bring him
On the will to break out - he would have fought again ...
So I, without calculating again, jumping over the void
Vice, holding a void, - and Many
ourselves an ally pattern.
I sober, I'm full of strength. But emptiness is stronger than me.
The pattern is not very clear,
And the shadow of despair is glooming my man.
Let the chains do not ring at me - so what?
After all, the armor does not ring. And that's why I am, -
Only a series of jumps of imprudent ...
Water will go to the sand. Camel with scope on Barhan
I will hide and collapse inanimate. Flower
It will be laughing reluctantly - and cease to be.
Legionary will die, whispering: "Jupiter, you are not right ..."
And heaven will not satisfy him
Neither the censure or connateness.
But hidden in a flower and a beast a certain sign
I tried a warrior, water - and that flows
Not that the voice of the subsoil, not on the lunar call ...
And I? What should I do? What Rome swear?
What kind of heaven to interrogate? With which
I will sign a contract for me?
The brains are full, tickle
Syrene gorustry here and not read there
And speeches them. But I'm unpleasant to me.
And those with whom I would have sweat out,
who heard seriously, - those knowing the truth,
Store silence in their bestrelly
Coffins.
2000.
Like the legionnaire that, a little erased sand and blood
from the face, in chains, in half-breed, in captivity
Thanks gods for defeat -
Then, that he does not make himself rapid and regret
about approved at the top of fate
just traveling - and personal fate;
But his Latin monologue is deaf,
In the eyes playing yellowness, and - bring him
On the will to break out - he would have fought again ...
So I, without calculating again, jumping over the void
Vice, holding a void, - and Many
ourselves an ally pattern.
I sober, I'm full of strength. But emptiness is stronger than me.
The pattern is not very clear,
And the shadow of despair is glooming my man.
Let the chains do not ring at me - so what?
After all, the armor does not ring. And that's why I am, -
Only a series of jumps of imprudent ...
Water will go to the sand. Camel with scope on Barhan
I will hide and collapse inanimate. Flower
It will be laughing reluctantly - and cease to be.
Legionary will die, whispering: "Jupiter, you are not right ..."
And heaven will not satisfy him
Neither the censure or connateness.
But hidden in a flower and a beast a certain sign
I tried a warrior, water - and that flows
Not that the voice of the subsoil, not on the lunar call ...
And I? What should I do? What Rome swear?
What kind of heaven to interrogate? With which
I will sign a contract for me?
The brains are full, tickle
Syrene gorustry here and not read there
And speeches them. But I'm unpleasant to me.
And those with whom I would have sweat out,
who heard seriously, - those knowing the truth,
Store silence in their bestrelly
Coffins.
2000.