- Миллионы лет у цветов растут шипы. И миллионы лет барашки все-таки едят цветы. Так неужели же это не серьезное дело - понять, почему они изо всех сил стараются отрастить шипы, если от шипов нет никакого толку? Неужели это не важно, что барашки и цветы воюют друг с другом? Да разве это не серьезнее и не важнее, чем арифметика толстого господина с багровым лицом? А если я знаю единственный в мире цветок, он растет только на моей планете, и другого такого больше нигде нет, а маленький барашек в одно прекрасное утро вдруг возьмет и съест его и даже не будет знать, что он натворил? И это все, по-твоему, не важно?
Он густо покраснел. Потом снова заговорил:
- Если любишь цветок - единственный, какого больше нет ни на одной из многих миллионов звезд, - этого довольно: смотришь на небо - и ты счастлив. И говоришь себе: "Где-то там живет мой цветок..." Но если барашек его съест, это все равно как если бы все звезды разом погасли! И это, по-твоему, не важно!
Он больше не мог говорить. Он вдруг разрыдался. Стемнело. Я бросил работу. Я и думать забыл про злополучный болт и молоток, про жажду и смерть. На звезде, на планете - на моей планете по имени Земля, - плакал Маленький принц, и надо было его утешить. Я взял его на руки и стал баюкать. Я говорил ему: "Цветку, который ты любишь, ничто не грозит... Я нарисую твоему барашку намордник... Нарисую для твоего цветка броню... Я..." Я не знал, что еще ему сказать. Я чувствовал себя ужасно неловким и неуклюжим. Как позвать, чтобы он услышал, как догнать его душу, ускользающую от меня... Ведь она такая таинственная и неизведанная, эта страна слез...
- Millions of years, flowers grow spikes. And millions of years old lambs still eat flowers. So is it really not a serious matter - to understand why they are struggling to grow thorns, if there is no use of spikes? Is it really not important that lambs and flowers are at war with each other? Is it not more serious and more important than the arithmetic of a fat gentleman with a crimson face? And if I know the only flower in the world, it grows only on my planet, and there is no other such anywhere else, and a little lamb will suddenly eat and eat it one fine morning and will not even know what he did? And this all, in your opinion, does not matter?
He blushed deeply. Then he spoke again:
"If you love a flower - the only one that no longer exists on one of the many millions of stars - that's enough: you look at the sky - and you're happy. And you say to yourself: "Somewhere there lives my flower ... & quot; But if the lamb eats it, it's as if all the stars went out at once! And this, in your opinion, does not matter!
He could no longer speak. He suddenly burst into tears. It's getting dark. I quit my job. I forgot to think about the ill-fated bolt and hammer, about thirst and death. On a star, on a planet - on my planet called Earth, - the Little Prince cried, and he had to be comforted. I took him in my arms and began cradling. I told him: "The flower you love, nothing threatens ... I'll draw your lamb muzzle ... I'll draw an armor for your flower ... I ..." I did not know what else to say to him. I felt terribly awkward and awkward. How to call, that he heard how to catch up with his soul, eluding me ... After all, she is so mysterious and unexplored, this country tears ...