Я не знаю, что будет дальше. Мы привязаны к кроватям родильных домов и усмирительные рубашки уже не жмут. Чужие песни текут и текут рекой, и я не хочу просыпаться. А свет метко бьет, режет исподтишка, из-под занавеса видно шорох. Те же и те же действующие лица, изменился только ландшафт. Возраст заставляет изображать благополучие, но по утрам только тепло ее тела помогает мне встать. И я готов без оглядки лететь вниз штопором.
I don't know what will happen next. We are tied to the beds of maternity hospitals and the restraining shirts are no longer tight. Other people's songs flow and flow like a river, and I do not want to wake up. And the light beats aptly, cuts stealthily, a rustle is visible from under the curtain. The same characters, only the landscape has changed. Age makes me feign well-being, but in the morning, only the warmth of her body helps me to get up. And I'm ready to fly down in a corkscrew without looking back.