Отчетливо, помню, холодный апрель,
Когда прохожие, снимали свои куртки,
А мне хотелось, укутаться потеплей,
Лишь бы душа, не замерзла, до дурки.
Твои обещания, слова и фразы -
Превратились в горящий пепел,
А потом добавили кошмарных снов.
И так нагло, кинули прямо в лицо.
А я такой преданной и верной была,
При встрече глазами кричала:
"Стань моим палачем,
А лучше задуши, своими руками."
Летом, свои желания с другими душила,
И знаешь, я тебе все еще не сообщила,
Я с другими тоже, играть научилась,
Только вот их, я не капельки не любила.
Clearly, I remember, a cold April,
When passers-by took off their jackets,
And I wanted to wrap myself up in warmth,
If only the soul, not frozen, to durkee.
Your promises, words and phrases -
Turned to burning ashes,
And then they added nightmares.
And so brazenly, they threw directly in the face.
And I was so faithful and faithful,
At a meeting with her eyes she shouted:
"Become my executioner,
And better strangle yourself. "
In the summer, my desires with others choked,
And you know, I still have not told you,
I'm with others, too, I learned to play,
Only I did not like them.