Lyrics Леонид Сергеев - Старый дом
Views
170
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Леонид Сергеев - Старый дом, and also a translation of a song with a video or clip.
Старый дом, где вместо кресел подоконники,
Приютил у телевизора окна,
Полночь за полночь, а я сижу спокойненько,
Наблюдаю, как меняется луна.
Только что была серпом - уже без молота,
А теперь как неразмененный пятак,
Только что мы были счастливы и молоды,
А теперь уже, теперь уже не так.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
За окном мелькают кадры старой хроники,
Наши лица проплывают стороной,
Все мы вместе, все орлята, все соколики,
И вихры нам приминает дождь грибной.
Каждый вечен, каждый учен, каждый стоящий,
Зубы мелкие, но острые уже,
Далеко еще, ах как же далеко еще,
Подоконник на четвертом этаже.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
На стене другой рукою та же формула,
Имена другие, равенство одно,
Что-то помнится из фильма бело-черного,
Что-то доброе, ну прямо как в кино.
Словно годы пролетели, будто не были,
Где-то рядом, просто выше этажом,
Жаль, что сказка как была, осталась небылью,
Да и где она, дорожка в этот дом.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Ночь-полночь, а в окнах звезды сигаретные,
Соколятам и орлятам не до сна,
Лезут в голову вопросы безответные,
Растворила душу чертова луна.
Загудела голова - пустая звонница,
За окошком дождь нестарый моросит,
Только где-то тихо капает бессонница,
То ли бьют незаведенные часы.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Приютил у телевизора окна,
Полночь за полночь, а я сижу спокойненько,
Наблюдаю, как меняется луна.
Только что была серпом - уже без молота,
А теперь как неразмененный пятак,
Только что мы были счастливы и молоды,
А теперь уже, теперь уже не так.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
За окном мелькают кадры старой хроники,
Наши лица проплывают стороной,
Все мы вместе, все орлята, все соколики,
И вихры нам приминает дождь грибной.
Каждый вечен, каждый учен, каждый стоящий,
Зубы мелкие, но острые уже,
Далеко еще, ах как же далеко еще,
Подоконник на четвертом этаже.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
На стене другой рукою та же формула,
Имена другие, равенство одно,
Что-то помнится из фильма бело-черного,
Что-то доброе, ну прямо как в кино.
Словно годы пролетели, будто не были,
Где-то рядом, просто выше этажом,
Жаль, что сказка как была, осталась небылью,
Да и где она, дорожка в этот дом.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Ночь-полночь, а в окнах звезды сигаретные,
Соколятам и орлятам не до сна,
Лезут в голову вопросы безответные,
Растворила душу чертова луна.
Загудела голова - пустая звонница,
За окошком дождь нестарый моросит,
Только где-то тихо капает бессонница,
То ли бьют незаведенные часы.
Отсюда увозили нас,
Сюда нас возвращали,
Отсюда мы уехали,
Приехали сюда.
А ехали с орехами,
Скакали с калачами,
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
Бултых - и в ямку канули,
И годы и года.
The old house, where the sills instead of the armchairs,
I sheltered the windows near the TV,
Midnight after midnight, and I sit quietly,
I watch the moon change.
I was just a sickle - no hammer,
And now, as an undivided nickle,
Just now we were happy and young,
And now already, now not so.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Outside the window flashes frames of the old chronicle,
Our faces swim by,
We are all together, all the eaglets, all the falcons,
And the whirlwinds attract us to the rain of mushrooms.
Everyone is eternal, every scholar, every one standing,
Teeth small, but sharp already,
Far yet, oh how else far away,
A window sill on the fourth floor.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
On the wall with the other hand the same formula,
Names are different, equality is one,
Something I remember from the movie white and black,
Something good, well, just like in a movie.
Like the years have flown by, as if they were not,
Somewhere nearby, just above the floor,
It is a pity that the fairy tale as it was, remained a fiction,
And where is she, the path to this house.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Night is midnight, and in the star windows cigarette,
Falcon and eagle not to sleep,
Clamor questions unanswerable,
The moon devoured the soul.
The head began to buzz, an empty belfry,
Behind the window the rain drizzles,
Only somewhere quietly dripping insomnia,
Whether beating an unoccupied watch.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
I sheltered the windows near the TV,
Midnight after midnight, and I sit quietly,
I watch the moon change.
I was just a sickle - no hammer,
And now, as an undivided nickle,
Just now we were happy and young,
And now already, now not so.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Outside the window flashes frames of the old chronicle,
Our faces swim by,
We are all together, all the eaglets, all the falcons,
And the whirlwinds attract us to the rain of mushrooms.
Everyone is eternal, every scholar, every one standing,
Teeth small, but sharp already,
Far yet, oh how else far away,
A window sill on the fourth floor.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
On the wall with the other hand the same formula,
Names are different, equality is one,
Something I remember from the movie white and black,
Something good, well, just like in a movie.
Like the years have flown by, as if they were not,
Somewhere nearby, just above the floor,
It is a pity that the fairy tale as it was, remained a fiction,
And where is she, the path to this house.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Night is midnight, and in the star windows cigarette,
Falcon and eagle not to sleep,
Clamor questions unanswerable,
The moon devoured the soul.
The head began to buzz, an empty belfry,
Behind the window the rain drizzles,
Only somewhere quietly dripping insomnia,
Whether beating an unoccupied watch.
From here we were taken away,
They brought us here,
From here we left,
Come here.
And they went with nuts,
They jumped with kalachami,
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.
Bultyh - and faded into the hole,
Both years and years.