Очередь на площади закланья.
Пионерский галстук-поводок.
К мумии народного сознанья
Невозвратный двигался поток.
Всяк входящий делался покорным,
Дальше жил, как будто бы со сна.
Словно оглушённая снотворным
Шла к сионской пропасти страна.
Падала на огненное жерло.
То – вперёд, то на разгоне – вспять.
Воля к жизни становилась жертвой,
Обречённой тупо вымирать.
И царил над нею прах семита -
С рыжею бородкой смрадный сон,
В камень усечённой пирамиды
Замурован, словно фараон…
И менялись лозунги, как луны.
В перепутья путались пути.
Но была незыблема трибуна,
На трибуне - чёрные вожди.
Власти мавзолейная верхушка,
Охраняя сгнившего жреца,
Оставляла не зарытой тушку
Правящего Русью мертвеца.
Под стеной кремлёвской холодея,
Шевелился мраморный паук.
И всемирной злобой иудеев
Наполнялся каменный сундук…
Но когда ударит дух мятежный
В груду проспиртованных мощей,
Где-то там, в женевском зарубежье,
Сдохнет галахический Кащей.
Леонид Корнилов
The queue on the stem square.
Pioneer tie leash.
To mummy people's consciousness
Non-return movement moved.
Anyway included submissive,
Further lived, as if from sleep.
As if stupid sleeping pills
She went to the Zion abyss country.
Fallen on the fiery zhero.
That is ahead, then on acceleration - reversal.
Will to life became a victim,
Doomed stupidly dying.
And reigned over her dust seven -
With a red beard, a smadd sleep,
In stone truncated pyramid
Stamped like Pharaoh ...
And the slogans of the moon changed.
Paths were confused.
But there was unshakable tribune,
On the podium - black leaders.
Power mausoleum top,
Guarding the rotten priest
Left not buried carcass
The ruling ruus of the dead man.
Under the Kremlin Klory Wall,
Marble spider moved.
And world malice of Jews
Filled the stone chest ...
But when the perfume hit the spirit
In the pile of abspired relics,
Somewhere there, in Geneva abroad,
He dies with a galachic.
Leonid Kornilov