Вязкие сомнения.
Новый блеск коробки.
Снимай скорей обертку,
Ешь без сожаления.
Горькие обиды
Сахаром приправим,
И с горячим чаем
Никому невидно
Зефир
К пальцам моим прикоснется,
Сахар на них остается.
Липкая любовь и липкий мир.
Надрыв!
Голос мой глухой и натужный.
Если никому не нужный,
Заедай лечи свой нервный срыв
Горечь ведь не вечна.
Приторность зефира
Вытекла с эфира,
Заполнила беспечно
В голове пустоты.
Все белой кашей стало
И перемешало
Вчерашние заботы!
Зефир
К пальцам моим прикоснется,
Сахар на них остается.
Липкая любовь и липкий мир.
Надрыв!
Голос мой глухой и натужный.
Если никому не нужный,
Заедай лечи свой нервный срыв
Нам нет места там, где горько.
Умирай с лицом ребенка.
Нам нет места там, где сладко
Запачкала лицо клубничная помадка
Viscous doubts.
New shine box.
Take off the wrapper soon,
Eat without regret.
Bitter insults
Sugar seasoned
And with hot tea
No one is visible
Marshmallow
He touches my fingers
Sugar on them remains.
Sticky love and sticky world.
Tear!
My voice is deaf and strained.
If nobody needs,
Zayday treat your nervous breakdown
The bitterness is not eternal.
Marshmallow marshmallow
Flowed from the air,
Filled carelessly
In the head of emptiness.
All white porridge became
And mixed up
Yesterday's worries!
Marshmallow
He touches my fingers
Sugar on them remains.
Sticky love and sticky world.
Tear!
My voice is deaf and strained.
If nobody needs,
Zayday treat your nervous breakdown
We have no place where bitter.
Die with the face of a child.
We have no place where sweet
Stained strawberry fudge