Lyrics Катя Батушан - Homo sapiens любят по Фрейду
Views
111
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Катя Батушан - Homo sapiens любят по Фрейду, and also a translation of a song with a video or clip.
HOMO SAPIENS ЛЮБЯТ ПО ФРЕЙДУ
Всё посредственно, стерто, истоптано, мой малыш.
Вот все смотрят глазищами, рты раскрывают: «Ишь,
посмотри – не жена, не сестра, не мать, а целует в лоб
так легко, так бесстыдно и черт ее не берет,
будто вовсе не чтит ни иисусов, ни джа, ни кришн.
Завтра плесень укроет хлеба, а могилы – цвет.
Вся любовь их, по госту, канет, сойдет на нет.
Homo sapiens любят по Фрейду - и дать, и взять.
Я сижу у воды и тревожу морскую гладь.
Кто же я среди них всех? Господи, дай ответ.
Та, что взращена, как своя, среди трех мужчин
да четвертым, ушедшим в темень – поди ищи,
возлюбила их, как братьев, как свет и всё.
Один шаг за дверь – раскаркалось воронье,
и звучало что-то про социум, статус, чин,
инстинктивную тягу, абсурдность ее идей,
что бывает выше же что-то в умах людей,
чем кровать и что у кого в штанах.
Индевели стекла. Осень терпела крах.
На груди обретал спокойствие древний змей.
И присвоили душам пол, и брызжал рассвет,
как слюна всех тех, кто пред богом давал обет
«и в любви, и в горе…», а после, сломав печать,
находили новое тело и сон на чужих на плечах.
На такую любовь плевала я двести лет!
И живя в этой всей грязи, не ища причин,
не забудь меня унизительно уличить,
что взводила любовь и дружбу в единый ранг,
обретя не слово, но прочный духовный фланг,
что не видела в душах этих тела мужчин.
Потому что мне эти рамки – песок, зола,
потому что душе - душа, а телам – тела.
И не важно, что и над чем здесь имеет власть -
я пряла эту нить, пряду и продолжу прясть,
обретя не сеть, но небо и два крыла.
За бревном в глазу не увидеть сожженный лес.
Ляг под небо - чувствуй вселенский пресс,
и пусть слово твое обретает массивный звук,
а плечо - тепло и тяжесть любимых рук,
облегчающих твой незримый телесный крест.
Всё посредственно, стерто, истоптано, мой малыш.
Вот все смотрят глазищами, рты раскрывают: «Ишь,
посмотри – не жена, не сестра, не мать, а целует в лоб
так легко, так бесстыдно и черт ее не берет,
будто вовсе не чтит ни иисусов, ни джа, ни кришн.
Завтра плесень укроет хлеба, а могилы – цвет.
Вся любовь их, по госту, канет, сойдет на нет.
Homo sapiens любят по Фрейду - и дать, и взять.
Я сижу у воды и тревожу морскую гладь.
Кто же я среди них всех? Господи, дай ответ.
Та, что взращена, как своя, среди трех мужчин
да четвертым, ушедшим в темень – поди ищи,
возлюбила их, как братьев, как свет и всё.
Один шаг за дверь – раскаркалось воронье,
и звучало что-то про социум, статус, чин,
инстинктивную тягу, абсурдность ее идей,
что бывает выше же что-то в умах людей,
чем кровать и что у кого в штанах.
Индевели стекла. Осень терпела крах.
На груди обретал спокойствие древний змей.
И присвоили душам пол, и брызжал рассвет,
как слюна всех тех, кто пред богом давал обет
«и в любви, и в горе…», а после, сломав печать,
находили новое тело и сон на чужих на плечах.
На такую любовь плевала я двести лет!
И живя в этой всей грязи, не ища причин,
не забудь меня унизительно уличить,
что взводила любовь и дружбу в единый ранг,
обретя не слово, но прочный духовный фланг,
что не видела в душах этих тела мужчин.
Потому что мне эти рамки – песок, зола,
потому что душе - душа, а телам – тела.
И не важно, что и над чем здесь имеет власть -
я пряла эту нить, пряду и продолжу прясть,
обретя не сеть, но небо и два крыла.
За бревном в глазу не увидеть сожженный лес.
Ляг под небо - чувствуй вселенский пресс,
и пусть слово твое обретает массивный звук,
а плечо - тепло и тяжесть любимых рук,
облегчающих твой незримый телесный крест.
HOMO SAPIENS LOVE FOR FREDE
Everything is mediocre, erased, trampled, my baby.
Here all look with eyes, mouths open: "Look,
Look - not a wife, not a sister, not a mother, but kisses on the forehead
so light, so shameless and damn it does not take,
as if he did not honor the Jesus, jas, or krishn.
Tomorrow the mold will cover the bread, and the graves - the color.
All their love, according to the guest, will sink, will come to naught.
Homo sapiens love by Freud - and give, and take.
I sit by the water and disturb the sea.
Who am I among them all? Lord, give me an answer.
The one that is nurtured, like her own, among the three men
yes fourth, gone in the dark - go look,
she loved them as brothers, as light and all.
One step behind the door was a crow,
and there was something about socium, status, rank,
instinctive craving, the absurdity of her ideas,
what is above something in the minds of people,
than a bed and that in someone's pants.
Insulated the glass. Autumn crashed.
The ancient serpent was calm on the breast.
And they took the floor to the souls, and the dawn splashed,
as the saliva of all those who before the god gave a vow
"And in love, and in sorrow ...", and after, breaking the seal,
found a new body and a dream on strangers on the shoulders.
I spit on such love for two hundred years!
And living in this mud, not looking for reasons,
do not forget to demean me,
that has fostered love and friendship in one rank,
finding not a word, but a strong spiritual flank,
that she did not see men in the souls of these bodies.
Because to me this framework is sand, ash,
because the soul is the soul, and the bodies are the bodies.
And it does not matter what and what power has over it -
I spun this thread, spinning and continue spinning,
finding not a net, but the sky and two wings.
Behind the log in the eye is not to see the burnt forest.
Lie under the sky - feel the universal press,
and let your word take on a massive sound,
and the shoulder - the warmth and heaviness of your favorite hands,
facilitating your invisible bodily cross.
Everything is mediocre, erased, trampled, my baby.
Here all look with eyes, mouths open: "Look,
Look - not a wife, not a sister, not a mother, but kisses on the forehead
so light, so shameless and damn it does not take,
as if he did not honor the Jesus, jas, or krishn.
Tomorrow the mold will cover the bread, and the graves - the color.
All their love, according to the guest, will sink, will come to naught.
Homo sapiens love by Freud - and give, and take.
I sit by the water and disturb the sea.
Who am I among them all? Lord, give me an answer.
The one that is nurtured, like her own, among the three men
yes fourth, gone in the dark - go look,
she loved them as brothers, as light and all.
One step behind the door was a crow,
and there was something about socium, status, rank,
instinctive craving, the absurdity of her ideas,
what is above something in the minds of people,
than a bed and that in someone's pants.
Insulated the glass. Autumn crashed.
The ancient serpent was calm on the breast.
And they took the floor to the souls, and the dawn splashed,
as the saliva of all those who before the god gave a vow
"And in love, and in sorrow ...", and after, breaking the seal,
found a new body and a dream on strangers on the shoulders.
I spit on such love for two hundred years!
And living in this mud, not looking for reasons,
do not forget to demean me,
that has fostered love and friendship in one rank,
finding not a word, but a strong spiritual flank,
that she did not see men in the souls of these bodies.
Because to me this framework is sand, ash,
because the soul is the soul, and the bodies are the bodies.
And it does not matter what and what power has over it -
I spun this thread, spinning and continue spinning,
finding not a net, but the sky and two wings.
Behind the log in the eye is not to see the burnt forest.
Lie under the sky - feel the universal press,
and let your word take on a massive sound,
and the shoulder - the warmth and heaviness of your favorite hands,
facilitating your invisible bodily cross.