Не звала тебя я, ты меня забыл окликнуть,
А душа желала, словно зной, дождя.
Ждут деревья, милый, как же ей привыкнуть,
Что и дни и ночи будут без тебя?
Припев:
Самый нежный мой, неизбежный мой,
Сбереги меня и навсегда пойми, родной,
Что глаза темнее ночи, да светла душа и хочет снова петь, и жить одним тобой.
Ни вином, ни лаской сердцу не согреться.
Для чего мы пели, наши ночи жгли?
Не вернуть их, мне бы только наглядеться.
Только эти ночи, жаль, уже ушли!
Припев:
Самый нежный мой, неизбежный мой,
Сбереги меня и навсегда пойми, родной,
Что глаза темнее ночи, да светла душа и хочет снова петь, и жить одним тобой.
Припев:
Самый нежный мой, неизбежный мой,
Сбереги меня и навсегда пойми, родной,
Что глаза темнее ночи, да светла душа и хочет снова петь, и жить одним тобой.
Припев:
Самый нежный мой, неизбежный мой,
Сбереги меня и навсегда пойми, родной,
Что глаза темнее ночи, да светла душа и хочет снова петь, и жить одним тобой.
Снова петь и жить одним тобой.
Снова петь и жить, ой!
I did not call you, you forgot to call me,
And the soul wanted, like the heat, the rain.
Waiting for the trees, darling, how could she get used to it,
What will the days and nights be without you?
Chorus:
The most tender my, my inevitable,
Save me and forever understand, dear,
That the eyes are darker than the night, and the soul is bright and wants to sing again, and live by yourself.
Do not get warm neither with wine, nor with my heart.
Why did we sing, our nights burned?
Do not return them, I would just have a look.
Only these nights, sorry, have already gone!
Chorus:
The most tender my, my inevitable,
Save me and forever understand, dear,
That the eyes are darker than the night, and the soul is bright and wants to sing again, and live by yourself.
Chorus:
The most tender my, my inevitable,
Save me and forever understand, dear,
That the eyes are darker than the night, and the soul is bright and wants to sing again, and live by yourself.
Chorus:
The most tender my, my inevitable,
Save me and forever understand, dear,
That the eyes are darker than the night, and the soul is bright and wants to sing again, and live by yourself.
Sing again and live by yourself.
Sing again and live, oh!