Lyrics Канцлер Ги - Песня Чезаре Борджиа
Views
256
0 people consider the lyrics to be true
1 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Канцлер Ги - Песня Чезаре Борджиа, and also a translation of a song with a video or clip.
Вновь звенят шаги по церковным плитам –
Буду ли живым, буду ли убитым?
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.
У святых от гнева темнеют лица:
"Как посмел ты, грешник, сюда явиться?!
Сатаною жил, Сатаною сдохнешь –
Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь!"
Ночь уходит в небо кадильным дымом,
Ангелы от Бога несут ответ,
Разум вопрошает неумолимо –
Может, никакого там Бога нет?…
В прошлом я побед одержал немало –
Гордая Тоскана главу склоняла;
Солнцем золотым был под небом синим
Мой вчерашний день, ну, а что же ныне?
От историй грязных уж не отмыться:
Муж сестры родной и братоубийца…
Все, что не украла судьба-шалава –
Это верный меч, да былая слава.
Верный мой клинок из толедской стали –
Как холодный луч от слепой луны;
Ангелы ответы нести устали,
В тишине ночной их шаги слышны.
Ангелы идут по церковным плитам,
Морщатся брезгливо моим молитвам,
Но молиться лучше уже не может
Скверный раб Господень Чезаре Борджа.
Буду ли живым, буду ли убитым?
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.
У святых от гнева темнеют лица:
"Как посмел ты, грешник, сюда явиться?!
Сатаною жил, Сатаною сдохнешь –
Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь!"
Ночь уходит в небо кадильным дымом,
Ангелы от Бога несут ответ,
Разум вопрошает неумолимо –
Может, никакого там Бога нет?…
В прошлом я побед одержал немало –
Гордая Тоскана главу склоняла;
Солнцем золотым был под небом синим
Мой вчерашний день, ну, а что же ныне?
От историй грязных уж не отмыться:
Муж сестры родной и братоубийца…
Все, что не украла судьба-шалава –
Это верный меч, да былая слава.
Верный мой клинок из толедской стали –
Как холодный луч от слепой луны;
Ангелы ответы нести устали,
В тишине ночной их шаги слышны.
Ангелы идут по церковным плитам,
Морщатся брезгливо моим молитвам,
Но молиться лучше уже не может
Скверный раб Господень Чезаре Борджа.
Steps on the church plates are ringing again -
Will I be alive, will I be killed?
They put the candles of the shadow of my deeds,
Not prayers worthy, but repentance.
The holy men grow angry with anger:
"How dare you, a sinner, come here ?!
Satan lived, Satan will die -
That's fun, if at least Pater remember! "
The night goes into the sky with censored smoke,
Angels from God bear the answer,
The mind asks inexorably -
Maybe there is no God there? ...
In the past, I won a lot -
Proud Tuscany declined the head;
The golden sun was under the blue sky
My yesterday, well, now what?
From stories dirty do not wash:
My husband's sister is a brother and a fratricide ...
All that was not stolen by fate-slut -
It is a faithful sword, yes former glory.
My faithful blade of Toledo steel -
Like a cold ray from a blind moon;
Angels answers carry tired,
In the silence of the night their footsteps are audible.
Angels are walking on church plates,
Frowning disgustingly at my prayers,
But it is no longer possible to pray better.
Poor servant of the Lord Cesare Borgia.
Will I be alive, will I be killed?
They put the candles of the shadow of my deeds,
Not prayers worthy, but repentance.
The holy men grow angry with anger:
"How dare you, a sinner, come here ?!
Satan lived, Satan will die -
That's fun, if at least Pater remember! "
The night goes into the sky with censored smoke,
Angels from God bear the answer,
The mind asks inexorably -
Maybe there is no God there? ...
In the past, I won a lot -
Proud Tuscany declined the head;
The golden sun was under the blue sky
My yesterday, well, now what?
From stories dirty do not wash:
My husband's sister is a brother and a fratricide ...
All that was not stolen by fate-slut -
It is a faithful sword, yes former glory.
My faithful blade of Toledo steel -
Like a cold ray from a blind moon;
Angels answers carry tired,
In the silence of the night their footsteps are audible.
Angels are walking on church plates,
Frowning disgustingly at my prayers,
But it is no longer possible to pray better.
Poor servant of the Lord Cesare Borgia.