Текст песни Никита Стихами при уч. Para-Mi - Пунктиры
Просмотров
19
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Никита Стихами при уч. Para-Mi - Пунктиры, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
ты, вот, знаешь, там вечно где-то
остаешься не холодом на коленях,
вечером тяжело отсылать сообщения да и меньше пакеты.
я обесцветил эмоции временем
они превратились в ветер, который в метро
когда приходит твоя электричка, я нажимаю на "стоп"
сколько их тысяч черных и мелких мне вряд ли все сосчитать
лето лепит дорогу где-то там, где не пройдет мой февраль
я перед весной, после осени... опускаются плавно листы на воде
когда просишь в гости меня - жди день
я приеду на следующий, чтобы быть не в планах
чистою самою выкину фразу, скорчу лица выражение не актерское
мне не плохо живется, только без спазмов
сердце кровью налитое, на бумагу слепо положено
ты вот как в руке поместилась
Мне мало имени и чувства через пунктиры
вышло так, что когда ты спать ложилась
я просыпался пустым без псевдонима
просто Никитой
хоть ходи за тобой, а все равно не догонишь
до дрожи, до крошек любить можно ведь
это агония двух сердец
брошенных не в то время, чтобы дать свет тем
кому нужно гореть
мимо. все мимо
и я не он и ты не ты
так сложилось, что забыть это не получилось
просто тянутся дни
и жди не жди всё равно наедине не один
не надо речи про коконы так сложно
все скомкано острым конусом на языке
хочется сказать что-то особенное
а получается бред про любовь
это действительно мило в ноль ноль и только
дальше новое солнце и тысячи милых стихов
перебои тусклых ламп в вагонах метро и моя агония. но
бит не бинт, извини, и все равно больно укладывается
вечер на тонкие плечи улицы, истерика фар, и слова, словно
вырванные наспех листы, летят и летят по ветру из красивого рта, да вот только,
ты только, подожди, стой же, выслушай, но ты снова по барам,
один, а вокруг все такие счастливые, парами, бёдрами,
граммами, травой и драмом, перебоями тусклых ламп, все достало,
транскрипция транса и руки поранены об холодные ребра ванны, никого не осталось,
кто бы понял, поднял, да просто напоил и обнял, увез подальше от мраморного города,
неизумрудного питера, где так трудно быть мне железной,
взвинченное утро без крепкого кофе, и пальцы разучились уже в такт с твоими,
и в каждом имени, в каждой странице невыносимое, прижимаюсь к чужой рубашке,
но каждую ночь вспоминаю квартиру на окраине купчино, где было так страшно
даже просто разойтись на пять минут в комнату и на кухню, где вместе готовили
первый ужин, и мир берегли ото всех свой, и было хорошо так, без этих текстов,
стихов распоротых на аорте, так и было, так и любили - нежно, тихо, чтобы никто
не слышал, кроме нас двоих. но раздавлены в хлам запястья, и точки почему-то в начале,
без голода горя,не трогай меня, не трогай,
не кричала, не била, кусала лишь губы красивые свои тихо, причины, причалы длинные.
но вечер ложится ровно, и тлеет телефон молчанием,словно захлебнувшийся,
позвоночники, каблуки, дороги разбитые, перерезанное в горле "ты",
в центре пусто, дворцовка тихая, как вода, передайте связным, что больше нет связи,
нет связок, не туда.
бессмысленно узелки на память и что-то менять, говорю о тебе пунктирами,
предлогами, суффиксами бессильными, минивэны вен сталкиваются в одну огромную
катастрофу, во мне не остается ни одного живого чувства, боль двух лет
укладывается в одну строфу, перебои, ты слышишь, как я загибаюсь тут со своими стихами,
с кем-то еще в чужой рубашке, загибаюсь под музыку нашего, а ты по барам с руками
под платьем чьим-то, цветным, узким,и на этих руках не затянулись даже еще наши царапины,
она спит рядом, а ты нет, грустно около батареи, куришь, и голубые глаза ее в память впиваются
и можно меня не помнить уже, но я знаю, не будет хуже. и умираю где-то в сердечной мышце,
затихаю музыкой из машин, в толпах и тысячах твоих милых девочек,
в улыбке всех встречающих и невстреченных,
минуты на мьюте,
я устала и стала последними дрожащими переходами
не трогай меня, не трогай, не трогай меня, не трогай.
не о любви сказка - о нулевом балансе
остаешься не холодом на коленях,
вечером тяжело отсылать сообщения да и меньше пакеты.
я обесцветил эмоции временем
они превратились в ветер, который в метро
когда приходит твоя электричка, я нажимаю на "стоп"
сколько их тысяч черных и мелких мне вряд ли все сосчитать
лето лепит дорогу где-то там, где не пройдет мой февраль
я перед весной, после осени... опускаются плавно листы на воде
когда просишь в гости меня - жди день
я приеду на следующий, чтобы быть не в планах
чистою самою выкину фразу, скорчу лица выражение не актерское
мне не плохо живется, только без спазмов
сердце кровью налитое, на бумагу слепо положено
ты вот как в руке поместилась
Мне мало имени и чувства через пунктиры
вышло так, что когда ты спать ложилась
я просыпался пустым без псевдонима
просто Никитой
хоть ходи за тобой, а все равно не догонишь
до дрожи, до крошек любить можно ведь
это агония двух сердец
брошенных не в то время, чтобы дать свет тем
кому нужно гореть
мимо. все мимо
и я не он и ты не ты
так сложилось, что забыть это не получилось
просто тянутся дни
и жди не жди всё равно наедине не один
не надо речи про коконы так сложно
все скомкано острым конусом на языке
хочется сказать что-то особенное
а получается бред про любовь
это действительно мило в ноль ноль и только
дальше новое солнце и тысячи милых стихов
перебои тусклых ламп в вагонах метро и моя агония. но
бит не бинт, извини, и все равно больно укладывается
вечер на тонкие плечи улицы, истерика фар, и слова, словно
вырванные наспех листы, летят и летят по ветру из красивого рта, да вот только,
ты только, подожди, стой же, выслушай, но ты снова по барам,
один, а вокруг все такие счастливые, парами, бёдрами,
граммами, травой и драмом, перебоями тусклых ламп, все достало,
транскрипция транса и руки поранены об холодные ребра ванны, никого не осталось,
кто бы понял, поднял, да просто напоил и обнял, увез подальше от мраморного города,
неизумрудного питера, где так трудно быть мне железной,
взвинченное утро без крепкого кофе, и пальцы разучились уже в такт с твоими,
и в каждом имени, в каждой странице невыносимое, прижимаюсь к чужой рубашке,
но каждую ночь вспоминаю квартиру на окраине купчино, где было так страшно
даже просто разойтись на пять минут в комнату и на кухню, где вместе готовили
первый ужин, и мир берегли ото всех свой, и было хорошо так, без этих текстов,
стихов распоротых на аорте, так и было, так и любили - нежно, тихо, чтобы никто
не слышал, кроме нас двоих. но раздавлены в хлам запястья, и точки почему-то в начале,
без голода горя,не трогай меня, не трогай,
не кричала, не била, кусала лишь губы красивые свои тихо, причины, причалы длинные.
но вечер ложится ровно, и тлеет телефон молчанием,словно захлебнувшийся,
позвоночники, каблуки, дороги разбитые, перерезанное в горле "ты",
в центре пусто, дворцовка тихая, как вода, передайте связным, что больше нет связи,
нет связок, не туда.
бессмысленно узелки на память и что-то менять, говорю о тебе пунктирами,
предлогами, суффиксами бессильными, минивэны вен сталкиваются в одну огромную
катастрофу, во мне не остается ни одного живого чувства, боль двух лет
укладывается в одну строфу, перебои, ты слышишь, как я загибаюсь тут со своими стихами,
с кем-то еще в чужой рубашке, загибаюсь под музыку нашего, а ты по барам с руками
под платьем чьим-то, цветным, узким,и на этих руках не затянулись даже еще наши царапины,
она спит рядом, а ты нет, грустно около батареи, куришь, и голубые глаза ее в память впиваются
и можно меня не помнить уже, но я знаю, не будет хуже. и умираю где-то в сердечной мышце,
затихаю музыкой из машин, в толпах и тысячах твоих милых девочек,
в улыбке всех встречающих и невстреченных,
минуты на мьюте,
я устала и стала последними дрожащими переходами
не трогай меня, не трогай, не трогай меня, не трогай.
не о любви сказка - о нулевом балансе
You, you know, are forever there somewhere
You do not remain cold on your knees
In the evening it is difficult to send messages and less than a package.
I discolored emotions with time
They turned into the wind, which in the subway
When your train comes, I click on "Stop"
how many thousands of black and small ones are unlikely to count everything to me
Summer sculpts the road somewhere where my February will not pass
I am before the spring, after autumn ... The sheets are descended smoothly on the water
When you ask me to visit me, wait a day
I will come to the next one to be not in plans
I will throw the phrase clean the very pure, the expression is not acting
I don't live badly, only without spasms
The heart is poured with blood, it is blindly laid on paper
You're in your hand
I have little name and feelings through dotted ones
It turned out that when you went to bed
I woke up empty without pseudonym
Just Nikita
at least follow you, but still can't catch up with
to trembling, to the crumbs you can love
This is the agony of two hearts
abandoned at the wrong time to give light
Who needs to burn
by. All by
And I am not him and you are not you
it so happened that it did not work out to forget it
The days are just stretching
and wait not wait anyway not alone
No need to talk about cocoons so difficult
Everything is crumpled with sharp cone in the tongue
I want to say something special
but it turns out nonsense about love
it's really nice zero zero and only
Further the new sun and thousands of cute verses
Interruptions in dull lamps in the carriage wagons and my agony. But
bit is not a bandage, sorry, and still hurts
evening on the thin shoulders of the streets, hysteria headlights, and words, as if
The sheets torn hastily, fly and fly in the wind from a beautiful mouth, but just
Just wait, wait, listen, but you are again on the bars,
one, and around all so happy, in pairs, hips,
grams, grass and drama, interruptions in dull lamps, everything got out,
Trans -transcription and hands are wounded on the cold ribs of the bathtub, nobody is left,
Who would understand, raised, but he simply drunk and hugged, took away from the marble city,
non -abundant Peter, where it is so difficult for me to be iron,
A hungry morning without strong coffee, and fingers have forgotten how to beat yours already,
And in every name, in each page unbearable, I press on a foreign shirt,
But every night I remember the apartment on the outskirts of Kupchino, where it was so scary
even just go into the room and in the kitchen for five minutes, where they cooked together
The first dinner, and the world was cherished from everyone, and it was good so, without these texts,
Poems by the aorta, so it was, so loved - gently, quietly, so that no one
I have not heard except us two. but the wrists are crushed into the trash, and for some reason the points in the beginning,
Without hunger grief, don't touch me, don't touch me,
I didn’t scream, I didn’t beat, I bit only my beautiful lips, the reasons, the moorings are long.
But the evening lies smooth, and the phone smolders in silence, as if choked,
spine, heels, broken roads, cut in the throat "You",
The center is empty, the palace is quiet, like water, pass it to the liaison, which is no longer any connection,
There are no ligaments, not there.
it is pointless to memory and change something, I say about you dotted ones,
Pretenses, suffixes of powerless, minivans of veins are faced with one huge
disaster, I have no living feeling, pain of two years
Files in one stanza, interruptions, you hear me bend here with my poems,
With someone else in someone else's shirt, I bend to our music, and you are in bars with hands
Under the dress of someone's, color, narrow, and even our scratches did not drag on on these hands,
She sleeps nearby, but you are not, sad near the battery, you smoke, and her blue eyes dig into her memory
And you can not remember me already, but I know it will not be worse. And I die somewhere in the heart muscle,
I subside with music from cars, in the crowds and thousands of your lovely girls,
in the smile of all those who meet and unquired,
minutes on Muet,
I'm tired and became the last trembling transitions
Do not touch me, do not touch, do not touch me, do not touch me.
Not about love fairy tale - about the zero balance
You do not remain cold on your knees
In the evening it is difficult to send messages and less than a package.
I discolored emotions with time
They turned into the wind, which in the subway
When your train comes, I click on "Stop"
how many thousands of black and small ones are unlikely to count everything to me
Summer sculpts the road somewhere where my February will not pass
I am before the spring, after autumn ... The sheets are descended smoothly on the water
When you ask me to visit me, wait a day
I will come to the next one to be not in plans
I will throw the phrase clean the very pure, the expression is not acting
I don't live badly, only without spasms
The heart is poured with blood, it is blindly laid on paper
You're in your hand
I have little name and feelings through dotted ones
It turned out that when you went to bed
I woke up empty without pseudonym
Just Nikita
at least follow you, but still can't catch up with
to trembling, to the crumbs you can love
This is the agony of two hearts
abandoned at the wrong time to give light
Who needs to burn
by. All by
And I am not him and you are not you
it so happened that it did not work out to forget it
The days are just stretching
and wait not wait anyway not alone
No need to talk about cocoons so difficult
Everything is crumpled with sharp cone in the tongue
I want to say something special
but it turns out nonsense about love
it's really nice zero zero and only
Further the new sun and thousands of cute verses
Interruptions in dull lamps in the carriage wagons and my agony. But
bit is not a bandage, sorry, and still hurts
evening on the thin shoulders of the streets, hysteria headlights, and words, as if
The sheets torn hastily, fly and fly in the wind from a beautiful mouth, but just
Just wait, wait, listen, but you are again on the bars,
one, and around all so happy, in pairs, hips,
grams, grass and drama, interruptions in dull lamps, everything got out,
Trans -transcription and hands are wounded on the cold ribs of the bathtub, nobody is left,
Who would understand, raised, but he simply drunk and hugged, took away from the marble city,
non -abundant Peter, where it is so difficult for me to be iron,
A hungry morning without strong coffee, and fingers have forgotten how to beat yours already,
And in every name, in each page unbearable, I press on a foreign shirt,
But every night I remember the apartment on the outskirts of Kupchino, where it was so scary
even just go into the room and in the kitchen for five minutes, where they cooked together
The first dinner, and the world was cherished from everyone, and it was good so, without these texts,
Poems by the aorta, so it was, so loved - gently, quietly, so that no one
I have not heard except us two. but the wrists are crushed into the trash, and for some reason the points in the beginning,
Without hunger grief, don't touch me, don't touch me,
I didn’t scream, I didn’t beat, I bit only my beautiful lips, the reasons, the moorings are long.
But the evening lies smooth, and the phone smolders in silence, as if choked,
spine, heels, broken roads, cut in the throat "You",
The center is empty, the palace is quiet, like water, pass it to the liaison, which is no longer any connection,
There are no ligaments, not there.
it is pointless to memory and change something, I say about you dotted ones,
Pretenses, suffixes of powerless, minivans of veins are faced with one huge
disaster, I have no living feeling, pain of two years
Files in one stanza, interruptions, you hear me bend here with my poems,
With someone else in someone else's shirt, I bend to our music, and you are in bars with hands
Under the dress of someone's, color, narrow, and even our scratches did not drag on on these hands,
She sleeps nearby, but you are not, sad near the battery, you smoke, and her blue eyes dig into her memory
And you can not remember me already, but I know it will not be worse. And I die somewhere in the heart muscle,
I subside with music from cars, in the crowds and thousands of your lovely girls,
in the smile of all those who meet and unquired,
minutes on Muet,
I'm tired and became the last trembling transitions
Do not touch me, do not touch, do not touch me, do not touch me.
Not about love fairy tale - about the zero balance